Увлечение скульптурой и африканским стилем (1909–1913 гг.)

Летом 1909 года Поль Александр познакомил Модильяни со скульптором из Румынии Константином Бранкузи. Модильяни даже временно переехал в Монпарнас в общежитие скульпторов и художников Ситэ Фальгьер, которое находилось неподалеку от мастерской скульптора.

Мастерская Модильяни в «Ситэ Фальгьер»

Константин Бранкузи, 1909 год

Бранкузи был довольно нелюдимым и замкнутым человеком и подпускал к себе далеко не всех. Модильяни, однако, удалось добиться расположения скульптора. Мало того, именно Бранкузи, увидев работы Амедео, предложил тому заняться скульптурой. Больше всего скульптора поразили «кариатиды» Модильяни — женские обнаженные фигуры с поднятыми кверху руками с подсвеченными и резко очерченными контурами. Бранкузи увидел в них «скульптурные» рисунки, которые непременно стоит воплотить в камне.

«Кариатида», 1911 год

«Кариатида», 1914 год

Скульптор открыл для Моди популярное на то время африканское искусство. Вдвоем они часто ходили в лавки антикваров и этнографический музей Трокадеро, чтобы полюбоваться африканскими статуэтками.

Модильяни всерьез занялся скульптурой, и его удлиненные фигуры все больше походили на африканские скульптуры, чем на кариатиды. Кроме того, афромотивы отразились и на картинах, написанных значительно позже. Этот этап творчества называют Periode negre — «Негритянским периодом».

Как и Бранкузи, Амедео работал не с глиной, а с песчаником. Достать материал было непросто, поэтому порой приходилось идти на крайние меры — воровать песчаник со строительных площадок. Правда, позднее Модильяни познакомился с каменщиками, и те давали ему материал бесплатно.

Новое занятие полностью поглотило Амедео — он все больше времени проводит за скульптурой, отложив кисти и краски. Он мог часами работать с песчаником, забыв о времени и не чувствуя голода. Со временем его организм настолько истощился, что он вынужден был на время уехать в Италию к матери.

В Париж Амедео вернулся зимой 1910 года. В этом году в Салоне независимых он выставил 5 картин, написанных в родном городе: «Виолончелист», «Нищий из Ливорно», «Нищенка» и 2 этюда. На этот раз работы получили положительные отзывы критиков, но продалась только одна.

В мае в кафе «Ротонда» Моди познакомился с поэтессой Анной Ахматовой, которая приехала в Париж в свадебное путешествие. Их встреча была короткой, но произвела на художника неизгладимое впечатление. Всю зиму он писал ей письма, а в конце весны 1911 года Ахматова приехала к Амедео в Париж.

Об их отношениях ходит много слухов. Он рисовал ее обнаженной в африканских бусах или просто лежащей, тщательно изображал ее лицо, в чертах которого обнаружил что-то египетское. Многие искусствоведы утверждают, что Анна и Амедео дали друг другу мощный творческий толчок — их знакомство произошло как раз на заре славы и творческого озарения обоих талантов.

Через 2 месяца Ахматова уехала домой, и больше они никогда не виделись. О его смерти она узнает из газеты.

В 1911 году Амедео выставил свои скульптуры или, как он их называл, «столпы нежности» в ателье художника Амадеу ди Соуза-Кардозу. Скульптуры подсвечивались и были объединены в единый декоративный ансамбль.

В 1912 году в рамках выставки «Комната кубистов» на Осеннем салоне Модильяни выставил 7 скульптурных голов. Они были расставлены по высоте — от большей к меньшей — наподобие органных труб. Как и на предыдущей выставке, его скульптуры составили единый ансамбль. Одну из голов купил английский живописец Август Джон.

Весной 1913 года Амедео вновь ненадолго уехал в родной город. Он снял квартиру возле карьера и начал работать скульптором-мраморщиком. Отсюда он отправлял готовые работы в Париж (согласно другой версии, он остался недоволен скульптурами и утопил их). Участь этих работ неизвестна — образцы мраморной скульптуры его авторства не сохранились.

Вскоре Модильяни возвращается в Париж.